Липатов Виль Владимирович - Анискин И Боттичелли
Виль Владимирович ЛИПАТОВ
АНИСКИН И БОТТИЧЕЛЛИ
Киноповесть
Ясное и теплое выдалось лето, дни стояли пригожие. Обь голубела на
солнце, большая и широкая. Участковый инспектор Федор Иванович Анискин,
обмахивая потное лицо огромным носовым платком, сидел-посиживал в своем
рабочем кабинете - спокойный, немного сонный, в распахнутом кителе. Вид у
него был такой, точно в деревне никаких происшествий не только не
произошло, но и не предвиделось.
- Откуда мухи берутся - вот что интересно? - лениво спросил он сам
себя. - Жрать в кабинете нечего, какого же лешего их развелось
тьма-тьмущая... А?!
Анискин закрыл глаза и, наверное, задремал бы, если бы за окном вдруг
не послышался истошный и торжествующий женский крик:
- Народ, ратуйте, народ, слушай, что кричать буду... Ой, лишеньки,
церковь-то обворовали! Церковь, кричу, обворовали! Народ, ой, лишеньки!
Узнав голос, Анискин поморщился, неохотно встал, подошел к окну и -
сразу насторожился, так как серединой длинной деревенской улицы бежала не
только простоволосая баба-сплетница Сузгиниха, но и шел по деревянному
тротуару молодой и роскошный поп отец Владимир.
Деревня оживала: выбегали на крылечки домохозяйки, старики выходили и
садились на скамейки, мальчишки и девчонки бежали на крик со всех сторон -
вопили от восторга, с некоторых мальчишек текла вода, так как сию минуту
вылезли из реки.
Боже, какой мужчина вошел в кабинет участкового инспектора! Шелковая
ряса шуршала по-женски, поскрипывали новенькие ботинки, волосы цвета
вороньего крыла колыхались и в безветрии: деревенский поп отец Владимир
был молод, красив так, словно только что сошел с лубочной картины. Большие
и темные глаза молодого попа были веселы, умны, добры. Он низко, почти в
пояс, поклонился Анискину.
- Мир дому сему! - сказал отец Владимир. - Прошу нижайше простить за
непредвиденный визит, но обстоятельства сложились столь чрезвычайно, что,
видит бог, был вынужден потревожить вас, Федор Иванович,
нежданно-негаданно...
Анискин жестом указал на табуретку, дождавшись, пока отец Владимир
усядется, тоже сел:
- Я вас слушаю, гражданин поп... Излагайте!
Отец Владимир глядел на него ласково, доброжелательно, спокойно,
точно не имел никакого отношения к обворованной церкви.
- Уважаемый и высокочтимый Федор Иванович! - голосом оперного артиста
сказал он. - Как известно и дитю малому, церковь у нас отделена от
государства... Однако мню: вам будет небезынтересно узнать, что храм божий
истинно ограблен, загажен и приведен в запустение...
Анискин внушительно прокашлялся.
- Самые ценные иконы украли! - вдруг обычным голосом сказал поп. -
Большой знаток действовал: ни единой пустяшной иконы не взял...
Анискин задумался. Глядел через окно на раскаленную реку, на куст
черемухи в палисаднике; в густой листве заливался самозабвенно молодой,
видимо, дрозд.
- Вот такое решение я выношу, гражданин поп! - официально произнес
Анискин. - Вы себе, как у вас говорится, грядите в свою церковь, а я... Я,
гражданин поп, отдельно погряду... Вопросы имеются?
Отец Владимир, встав, опять отвесил смиренный поясной поклон.
- Чувствительно и премного благодарен! Тщу себя надеждой на
милосердную помощь...
Директор средней школы Яков Власович сидел в своем маленьком, но
отлично ухоженном саду; росли разные фруктовые деревья, краснела на
грядках клубника, вился по длинным палкам дикий виноград.
- Якову Власовичу - привет и здравствуйте! - Анискин сел рядом с
директором. - Журналы читаете - это хорошо!
Директор ш
